Проект `Ковчег`, Воздушные рабочие войны. Часть 1 - Дмитрий Лифановский

правда, отдохнул вот и радостный такой. Но все равно странно. Девушка, посмотрев, что водитель сидит в машине, серьезно обратилась к Сашке:

— Товарищ подполковник, тут такое дело…, - Лида замялась, а Сашка тут же нахмурился:

— Что-то случилось?

— Да. Нет. Не совсем…

— Изъясняйтесь точней, товарищ сержант, — перед Лидой снова стоял командир, а не счастливый радостный мальчишка. Пришлось, краснея и сбиваясь, рассказывать, как вчера, придя домой, расчувствовалась, что позабыв обо всем на свете, умчалась к маме на завод в гражданке и без документов, как встретила подругу с майором и как поругалась с ними, как пригрозила капитаном госбезопасности и Сашкой майору. В общем, рассказала все, без утайки. Потому что ночью вдруг подумала, что если будут какие-то последствия, то лучше Стаину узнать все от нее, а не от кого-то постороннего. Сашка нахмурился:

— Подруга твоя — дура! — рубанул Сашка, — Впрочем, ты тоже! — Лидочка понуро кивнула, — Майор-то тебе чем не угодил? Девушка пожала плечами:

— Сытый он какой-то, лощеный.

— Сытый, лощеный, — передразнил ее Сашка, — а он что, должен с девушкой гулять изможденный и грязный? Может, он после ранения тут? Ничего не знаешь о человеке, а осудила. Только потому, что его невеста твоя одноклассница-курица, оскорбившая твоего Никифорова. И что с тобой делать? — ругаться, честно сказать, совсем не хотелось. Тем более, скорее всего, майор действительно тыловой, так что и хрен с ним, но обозначить воспитание было необходимо. Лидочка на риторический вопрос виновато пожала плечами. — Ладно, разберемся. Садись в машину. Лида кивнула и пошла к «эмке». — Лида! Девушка обернулась: — Сейчас-то документы не забыла? Шадрина суетливо полезла под шинель и, нащупав бумаги, замотала головой:

— Нет, товарищ подполковник. Не забыла.

— Товарищ подполковник тебе! — с улыбкой проворчал Сашка, — Давай уже по-нормальному, мы же летчики, а не маршировать вышли, — хохотнул он, — прыгай в авто, кататься поедем! Нет, точно со Стаиным что-то не то. Странный он сегодня какой-то, на себя не похожий. А Сашке было просто хорошо, как хорошо не было очень давно. Душа ликовала и пела. Еще и погода радовала теплом и солнышком. — Давай в управление, — сказал он водителю, дождавшись, пока Лида заберется в машину и стал мурлыкать какую-то веселую мелодию из прошлой жизни, глядя на проплывающий мимо тамбовский унылый пейзаж, с покосившимися избушками и старыми темными от времени заборами. Перебираясь через грязь и лужи, куда-то шли редкие прохожие. В основном пожилые женщины, одинаково одетые в фуфайки и с повязанными на голову платками. Только ближе к вокзалу стало больше мужчин, и тоже одинаково одетых в военную форму или ее подобие.

Назаров не смотря на воскресный день был на месте. Да и вообще, в областном управлении НКВД царила рабочая суета, как будто и не выходной сегодня. Быстро проставили штампы о прибытии, получили пропуска на комендантский час, как сказал Назаров: «На всякий случай», — а еще капитан выдал справку с огромной круглой печатью, подписанную Начальником управления НКВД по Тамбовской области полковником госбезопасности Митряшевым, что товарищи Стаин и Шадрина действительно являются сотрудниками госбезопасности. Как будто удостоверений подписанных самим товарищем Берией недостаточно. Хотя, тут на месте людям видней, может и нужна такая справка. Еще Назаров пообщал обзвонить Начальников первых отделов на завода «Ревтруда» и «Комсомольце», куда Сашке надо было попасть по служебной необходимости. «Ревтруда» выпускал ПАРМы, а «Комсомолец» авиационные стартеры. И то, и то было остро необходимо в корпусе, вот и надеялся Стаин договориться с директорами заводов напрямую, без госзакза, который неизвестно когда будет выполнен. А еще на «Комсомольце» в сборочном цехе работала Петькина мама Дарья Ильинична.

Из управления рванули на аэродром. Хоть Назаров и уверял, что с вертолетом все в порядке, но проверить было надо. Да и посмотреть, как там Зимин не помешает. Все оказалось, как говорил капитан. Вертолет стоял укрытый масксетью, под охраной. А довольный Зимин крутился у механиков, скорешившись с коллегами за прошедшее время. И судя по приличному выхлопу, Володя время зря не терял. Сашка для порядка ругнулся на техника:

— Ты, Володя, тут дисциплину не разлагивай. А то нам лететь, а ты на «губе». Так и знай, вытаскивать не буду!

— Обижаете, товарищ подполковник. Зимин службу знает, — пьяненько заверил Володя, — Зимин не подведет! — технарь оказался пьяней, чем выглядел.

— Так! — сдвинув брови, зло зашипел Сашка, — быстро спать, пока тебя никто не видел! Позоришь корпус своей пьяной мордой! Прибудем в часть, с нарядов не вылезешь у меня!

— Есть — спать! — обиженно буркнул Зимин и чересчур твердо переставляя ноги побрел, в закуток, который ему выделили в казармах технического состава. Сашка как чувствовал, что надо заехать на аэродром! Да, не ожидал он такого от Володи! А хотя, чем еще ему тут еще заниматься? Брали его на всякий случай. А раз техника в порядке, то можно и расслабиться. А техника точно в порядке, в этом можно быть уверенным на все сто. Не стал бы Вовка пить, если б были какие-то проблемы с вертолетом. Но от взыскания это никак не освободит. Попался — отвечай. А пьянка — это залет, да и сам Зимин это прекрасно понимает. Сашка посмотрел на Шадрину и осуждающе качнул головой: — Радуете вы меня сегодня сутра, — настроение стало стремительно портиться. Плохой из него командир получается. Пока были в части, где рядом поддержка в виде Никифорова, Бершанской, Ивелича, Ловчева и прочих старших товарищей была дисциплина и порядок, а стоило только оказаться без них, как даже Лида с Володей, в ком он был полностью уверен, стали творить что попало. И то, что они расслабились в тылу — ерунда, Люберцы, по большому счету, тоже тыл, но почему-то там Шадриной не пришло в голову кидаться на проходящих мимо незнакомых майоров, а Зимину упиться в хлам. Обидно. Хмурый, он уселся в машину, следом тихой мышкой забралась Лидочка.

— Куда теперь, товарищ подполковник? — водитель вопросительно посмотрел на Сашку.

— Рубежная, 25. Это за вагоноремонтным где-то, — назвал он адрес мамы Никифорова.

— Знаю, — кивнул шофер и плавно тронул машину с места.

Рубежной оказалась разбитая узенькая улочка, застроенная длинными деревянными бараками на самой окраине городе. Сашка с интересом и удивлением смотрел в окно. Ему, привыкшему к нормальному жилью, ведь даже в убежище условия для жизни были вполне комфортные, было дико и непонятно, как можно так жить! Грязная улица, по которой еле-еле пробирается их «эмка», низенькие длинные